«Не хотим скандалов, хотим быть врачами». Дети снова могут пострадать из-за увольнения команды трансплантолога Каабака

Фото: YouTube

Из Национального медицинского исследовательского центра здоровья детей (НЦЗД) снова пытаются уволить врачей-трансплантологов из команды Михаила Каабака, сообщил сам врач. В самом центре все отрицают, но документы об увольнении есть уже как минимум у одного жизненно важного для малышей врача. Кого увольняют, увольняют ли вообще и что будет дальше, разбирается «360».

В ноябре прошлого года вокруг детского трансплантолога Михаила Каабака уже разворачивался скандал — его вместе со всей командой хотели уволить из все того же НЦЗД. Тогда администрацию и Минздрав смущал уникальный метод врача: он проводит трансплантации детям с маленьким весом — до 6 килограммов, за которых не берутся больше нигде в мире.

Тогда все закончилось благополучно. Стороны договорились, и Каабак вернулся в НЦЗД, чтобы продолжить спасать жизни детей. Но спустя четыре месяца работа снова остановилась. На этот раз сам врач не попал под удар, но попали его коллеги, команда, без которой проводить сложные операции и постоперационное лечение просто нельзя.

Расселение крыла больницы

Сейчас НЦЗД усиленно готовится к тому, чтобы начать принимать пациентов с коронавирусом — это должно произойти уже 3 апреля. «В связи с этим весь корпус Клиники высоких технологий, в котором расположен отдел трансплантации органов детям, перепрофилирован в инфекционный стационар и переведен в режим готовности к госпитализации больных с COVID-19», — рассказали «360» в пресс-службе НЦЗД.

К моменту временной приостановки деятельности отделения трансплантологии в нем находились 12 пациентов, все они нуждаются в постоперационном наблюдении врачей. Но большую часть из них из стационара выписали — по домам в регионы или на съемные квартиры в столице за счет средств благотворительных фондов, рассказала «360» заместитель Михаила Каабака Надежда Бабенко (Раппопорт). В НЦЗД из 12 пациентов остаются всего четверо — их отпускать домой просто нельзя.

И Бабенко, и сам Каабак отмечают, что даже этих четверых пришлось отстаивать с боем — помогли директор департамента медицинской помощи детям и службы родовспоможения Елена Байбарина и главный трансплантолог Минздрава РФ Сергей Готье. И все равно сначала администрация упорно пыталась найти детям места в других больницах, но взять таких пациентов никто не согласился.

Сам Каабак заявил, что выделять места для пациентов с коронавирусом безусловно нужно, но это точно не означает, что нужно выселять тех детей, которым жизненно необходимо наблюдение и лечение трансплантологов.

При этом и сам Каабак, и администрация НЦЗД отмечают, что после трансплантаций методом Каабака — методом иммуносупрессии, — иммунитет пациентов сильно ослаблен. Эта категория пациентов особенно подвержена риску заражения тем самым коронавирусом. Тем не менее их выписывают по домам, где наблюдение врачей будет дистанционным, аргументируя решение тем, что в больнице они могут заразиться.

«Следует отметить, что любой контакт детей, получающих иммуносупрессивную терапию, с инфекцией несет смертельную опасность. В связи с этим пациенты Клиники высоких технологий выписаны под домашнее наблюдение или переведены в профильные учреждения города Москвы и находятся на особом контроле Министерства здравоохранения РФ», — заявили в пресс-службе НЦЗД.

Дисциплинарное нарушение

Один из пациентов, который все же остается в НЦЗД, — четырехлетний ребенок из Калининграда. Это самый тревожный пациент, по словам Бабенко, потому что после трансплантации он зависит от гемодиализа — аппарата «искусственная почка».

Проблема в том, что единственным врачом, гарантированно уволенным из НЦЗД со 2 апреля, является специалист по гемодиализу Арина Трофимова. «У меня врач, который занимается диализом у маленьких детей, единственный врач, который делает это лучше всех в институте, специалист с двумя красными дипломами из Петербурга, которая присоединилась к нашей команде в январе, получила уведомление об увольнении в понедельник», — рассказал Каабак.

Арина Трофимова эту информацию подтвердила. Но в ЦНЗД почему-то не согласны. «Трофимова Арина Геннадьевна на данный момент является сотрудником ФГАУ „НМИЦ здоровья детей“ Минздрава России», — ответили «360» в пресс-службе. Об этом же писали в Instagram-аккаунте Центра.

При этом на руках у Трофимовой уже есть документ — уведомление о расторжении трудового договора из-за дисциплинарного нарушения во время испытательного срока. Сама Трофимова объяснила — нарушением пропускного режима сочли то, что она открыла коллеге дверь.

Но помимо этого есть еще три пункта в уведомлении, о более серьезных нарушениях. Например, о том, что доктор не сообщила заведующей о проведении экстренной процедуры гемодиализа пациенту — процедуры, ради которой Трофимову и взяли в штат.

Причем на обороте документа Трофимова написала что-то в роде объяснительной — что создание ложной записи в карте пациента «о совместном осмотре… с заведующей… , которая в данной процедуре не принимала участия» — неправда, что тактика ведения пациента была согласована с руководством, то есть с Михаилом Каабаком, что с дисциплинарным взысканием не согласна. Остается только «самовольное» проведение экстренной процедуры гемодиализа.

Дети под ударом

Мальчика из Калининграда, чья жизнь, вероятно, зависит от того, проведут ли ему сложную процедуру гемодиализа, сейчас могут перевести в истринскую больницу, рассказала «360» Бабенко.

«Мы с Ариной Геннадиевной [Трофимовой] вдвоем, на личном транспорте поедем в Истру, чтобы ее туда трудоустроить, чтобы она могла там этого мальчика из Калининграда наблюдать, потому что основного места работы она сегодня лишилась», — объяснила она.

У Трофимовой, по ее же словам, много пациентов из регионов, в том числе и тех, которых «выписали» домой из НЦЗД. Но врачи отмечают — даже простые консультации по телефону становятся незаконными, если у врача нет официального рабочего места.

При этом сейчас, по словам Бабенко, в отличие от осени 2019-го, НЦЗД не является единственной клиникой, где команда могла бы работать.

«Мы готовы поехать в любой регион. Надо в Мурманск — поедем в Мурманск, надо в Кандалакшу — поедем в Кандалакшу, надо в Новосибирск или в Казань — поедем туда. Везде, где мы нужны и где нас не будут увольнять и будут давать работать, мы готовы», — заключила она.

    Пока ничего не найдено

    Задизайнено в Студии Артемия Лебедева Информация о проекте