Девять кругов ЕГЭ. Налитая вишенка на торте образования
Писатель Беседин: ЕГЭ стал налитой вишенкой на торте российского образования
В последние недели было много разговоров об отмене единого государственного экзамена. Началось с опросов россиян, которые показали, что большинство относятся к такой форме проверки знаний школьников скорее негативно, и дошло до Владимира Путина. Президент согласился, что у ЕГЭ много недостатков, но, с другой стороны, он открывает возможности детям с периферии. Писатель Платон Беседин в колонке для «360» объяснил, с какими трудностями сталкиваются выпускники при сдаче этого экзамена, какие есть плюсы и минусы, а главное, что стоило бы изменить.
Далее — прямая речь.
Министр просвещения Сергей Кравцов ранее заявил, что ЕГЭ остается объективной системой оценки знаний. Озвучена важная ремарка по этому вопросу и Михаилом Мишустиным: «Если есть какие-то альтернативные предложения, нужно их системно рассматривать. Но то, что касается отмены ЕГЭ, требует очень серьезного обсуждения».
Однако — и вынесем это отдельной строкой — важнейшим и первоочередным остается мнение главы государства Владимира Путина: «Для всех должны быть открыты двери, и для девочек тоже, во все направления развития. Но если вы думаете, что полная отмена ЕГЭ этому будет способствовать, все-таки это спорная точка зрения».
Заявление это прозвучало 16 марта на съезде РСПП в ответ на отрицательное мнение о ЕГЭ участников. Также Путин подчеркнул: «В некоторых городах развивается среднее и высшее образование, но не так, как в традиционных образовательных центрах, в миллионниках. Для них — детей с периферии — открываются возможности учиться в ведущих высших школах страны. Именно с помощью ЕГЭ».
Из вышесказанного очевидно вытекает, что отмены ЕГЭ в ближайшее время не предвидится, несмотря на стон народный. Едва ли не ярче других о «любви народной» к единому государственному экзамену говорил покойный Михаил Задорнов (светлая ему память). К слову, в отличие от большинства юмористов, он действительно поднимал важные темы и проблемы — медицины, культуры, образования. И при этом оставался истинным патриотом страны.
Что касается ЕГЭ, то словосочетание это вызывает у населения почти такое же раздражение, как «приватизация» и «ваучер».
Далее в такого рода материалах пишут нечто вроде: однако так ли все плохо на самом деле? Вот и я задамся тем же шаблонным вопросом.
Очевидно, с момента своего экспериментального появления в 2001 году ЕГЭ претерпевал массу изменений — в том числе инноваций и улучшений. Сегодня это уже не тот жуткий формат, который наводил ужас на школьников и родителей ранее, а ответы на него продавали из-под полы, точно какие-нибудь запрещенные вещества.
Вот только стресс никуда не ушел. Я хорошо помню свой первый в жизни школьный экзамен — не ЕГЭ и не ОГЭ, к счастью. Уже с вечера я, как заговоренный, стал повторять легендарную фразу из ленты Гайдая: «Экзамен для меня всегда праздник, профессор». Было страшно. Коленки не тряслись, но что-то подрагивало. Это потом уже я оценил всю прелесть экзаменов и относился к ним как к интереснейшему эксперименту: ты его или он тебя? И да, в мое время на результаты влияли не только знания, но и умение общаться с преподавателями. В общем, было страшно и стрессово, что уж говорить о ЕГЭ?
Ведь там ты оказываешься один на один с ледяной, как рыба на лотках в супермаркете, системой. Стресс тут, безусловно, колоссален. И многие сгорают, превращаясь в пепел, именно на этом — паника, страх не позволяют им собраться, ответить правильно; даже если они знали материал до этого.
Да и, будем откровенны, знать все невозможно. Как следствие, результаты ЕГЭ подчас могут расходиться — и расходятся — с теми результатами, которые ученик показывал ранее. И вот заправский отличник рассыпался, что тот непутевый двоечник. Бывает и такое, да.
Вместе с тем и отрицать это невозможно, зачастую именно ЕГЭ становится тем счастливым билетом, который вытягивают школьники (особенно из провинции), улетая в перспективную жизнь.
Конечно, в том, как обставлено ЕГЭ, есть элемент антиутопии — все эти ограничивающие рамки. И это разительно отличает его от экзаменов «старой школы», когда ты общаешься с педагогом, комиссией — есть в этом теплота, есть право на ошибку.
Помните классическое «ну, переволновался»? Скольких несчастных спасла эта фраза?
Однако тут же возникает другая оборотная сторона процесса — dark side of the moon, как сказал бы классик — коррумпированность. А вдруг учителя или учителей, скажем так, стимулировали, дабы он (они) был благосклонен? Сплошь и рядом бывало. Впрочем, ответы на ЕГЭ порою продавались тоже. Да и кормушка вокруг него пыталась сформироваться неоднократно. Хотя именно борьба с коррупцией среди образовательной камарильи в первую очередь и породила такую форму экзамена.
Но за те годы, что существует ЕГЭ (несколько десятков лет, на секундочку), его так и не смогли довести до ума — ни структурно, ни содержательно. ЕГЭ по-прежнему содержит в себе элемент узости и заточенности исключительно на одно. Как один из результатов: в последних классах школы образование из собственно образования (уж простите за тавтологию) превращается в фактически натаскивание на экзамен, где, повторюсь, все решают не только знания.
И главное — отдельной строкой — ЕГЭ, на мой взгляд, уничтожает в школьнике созидающую, творческую составляющую, смещая акцент на своего рода механизацию процесса. Это, к сожалению, свойственно всему образовательному процессу в России: он смещен в сторону отчетов и цифр, слишком задавлен и подавлен бюрократией, часто бессмысленной, пустой, существующей исключительно ради красивых «рапортов», посылаемых наверх.
И в данном контексте ЕГЭ, безусловно, имеющий свои плюсы, стал, как говорится, налитой вишенкой на торте образования.
Другой вопрос, что отказаться от госэкзамена сейчас — одним росчерком, взмахом — непродуктивно. И даже немного опасно. Это в определенной степени обрушит существующую, пусть и несовершенную, модель, возвратив все прежние недостатки, которых тоже, чего уж скрывать, всегда насчитывалось немало.
На мой взгляд, правильным стало бы сочетание механизированного ЕГЭ и живого, творческого подхода. Это пошло бы в первую очередь на пользу ученикам, раскрыв и, возможно, расширив спектр их возможностей и талантов. Мне видится, что двигаться необходимо именно в этом направлении.