Военный министр, который довел армию до революции: 120 лет делу Сухомлинова
:focal(0.47:0.31):format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3N1a2hvbWxpbm92LXZsYWRpbWlyLWFsZXhhbmRyb3ZpY2gtY3JvcHBlZC5qcGc.webp?w=1920)
У нас своеобразный юбилей: исполняется 110 лет с возбуждения уголовного дела против царского военного министра Владимира Сухомлинова, которого обвинили во взяточничестве, халатности и даже измене. Он посидел за решеткой при царе, при Временном правительстве и при Ленине, был признан виновным, а потом… Впрочем, давайте по порядку. Пример Сухомлинова и история его уголовного дела слишком важны для современной истории, чтобы говорить о них впопыхах.
Чудесные метаморфозы
Военный министр Владимир Сухомлинов в Российской империи слыл глыбой. Бесстрашный офицер с великолепной послужной биографией. Он получил лучшее из предлагаемых в то время военное образование, владел множеством языков, прекрасно читал, отличился в Русско-турецкой войне и даже помог наладить в тогдашней Болгарии новую власть, в том числе благодаря способности к языкам — быстро заговорил с местными.
После войны продолжил военную карьеру и быстро дослужился сначала до командующего Киевским военным округом, затем — до поста киевского генерал-губернатора, на котором, по его воспоминаниям, многажды подвергался опасности покушения со стороны террористов. В 1908 году стал начальником Генерального штаба, через четыре месяца, в марте 1909-го, получил пост военного министра.
В жизни Сухомлинова был интересный эпизод: он проезжал по Невскому, мимо канала Грибоедова, когда в нескольких десятках метров от него бомбисты взорвали царя Александра II, а спустя 30 лет оказался в одной ложе с Петром Столыпиным, когда того застрелили в Киевском театре. Но нам министр Сухомлинов известен не этим.
К истечению первого года мировой войны стало ясно, что в Российской армии непорядок. Войска испытывали голод, причем не только снарядный, но и физиологический: регулярно нарушались поставки продовольствия, пайки и консервы в армию поставляли испорченные, были многочисленные случаи расползания на солдатах новых шинелей — настолько дряхлым оказалось сукно, из которого их шили.
До братания, пораженческих настроений и революционных солдатских комитетов было еще далеко, но вопросы у общества по поводу состояния армии уже назревали.
Так как страна была монархической, а супруга императора происходила из Германии, для войны с которой как раз и не хватало снарядов, вопросы молчаливо обращались к Николаю II. А раз последние шесть лет место военного министра занимал Владимир Сухомлинов, царь переадресовал претензии к нему, потому что именно его место предполагало ответственность за снабжение.
:focal(0.54:0.39):format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3JpYS0yNzY5N2xyLmpwZw.webp?w=1920)
Египетские ночи госпожи Сухомлиновой
Стали разбираться. Вдруг выяснилось, что уважаемый министр с великолепной карьерой и многократно проявляемым бесстрашием не совсем чист на руку. Ничего конкретного и страшного поначалу не всплыло, но узнали много мелкого и липкого.
Во-первых, попала на глаза его жена. Третья по счету. С 23-летней Екатериной Бутович генерал Сухомлинов познакомился в 1905 году, будучи уже пожилым человеком. В это время он кутил в Биаррице!
Любовь оказалась такой сильной, что Бутович тут же переехала к Сухомлинову в его роскошную резиденцию в Киеве. От мужа. Это был фантастический скандал: вдовый генерал-губернатор от живого мужа и достойного человека забрал в содержанки жену, да еще с ее сыном. Пять лет Екатерина Бутович разводилась, сожительствуя с Сухомлиновым, вышла затем за него замуж. Пятно на биографии, как мы видим, не помешало Николаю II назначить генерала министром и вверить ему трехмиллионную армию. Хотя армия была недовольна.
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3JpYS0xNzk0NzZsci5qcGc.webp?w=1920)
Недовольство молодой Сухомлиновой в светском обществе было еще до войны. Она держала в доме сомнительный салон, куда люди приличной репутации не ходили, зато посещали аферисты и бакинские миллионеры. Бутович-Сухомлинова завела театр, для которого даже сама стала и писать, и играть. Муж так верил в таланты жены, что оплачивал поездки театра, к примеру, в Египет, где Сухомлинова разыгрывала сцены из античной жизни.
Потом началась война, но госпожа Сухомлинова вовремя не осеклась. Она блистала нарядами, меняла меха и не собиралась сворачивать свои вечера.
Писали, что она тратила больше балерины Кшесинской, хотя та имела в любовниках сразу двух великих князей и была в молодости любовницей будущего царя, а Сухомлинова еще недавно была простой машинисткой.
Молва заставила придать приемам патриотический флер: Сухомлинова стала объявлять благотворительные вечера для сбора средств на нужды армии. Так как Николай II и Александра Федоровна крайне любили нового министра, императрица стала участвовать в вечерах этой дамы. В одном из писем императрица пожалуется мужу, что госпожа Сухомлинова собирает деньги на армию от ее, Александры Федоровны, имени, а раздает деньги и гуманитарную помощь от имени своего. В другом письме жена Николая II напишет: «Эта дура губит мужа и рискует своей шеей».
В третий раз Сухомлинова разозлила императрицу тем, что открыла торговлю вином до трех ночи в кабаках и ночные танцы якобы для сбора средств в пользу гуманитарного склада императрицы, притом что в стране ввели сухой закон. Александра Федоровна пожаловалась мужу.
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3JpYS0yNDM1OGxyLmpwZw.webp?w=1920)
Сам генерал не вылезал из ресторанов, концертов и оперы, очень много тратил, вокруг него толпились аферисты, люди сомнительной репутации.
Так, вдруг обнаружилось, что генерал назначал на государственный должности лиц по протекции своей жены. В частности, устроил в контрразведку и даже едва ли не представил царю афериста и фальшивомонетчика Николая Соловьева. Наконец, выяснилось, что австрийский консул в Киеве Альтшиллер, помогавший когда-то Бутович развестись с первым мужем, в Петербурге оплачивал счета жены Сухомлинова и за это получал беспрепятственный доступ в кабинет военного министра: он читал всю корреспонденцию министерства, мог знакомиться с любыми документами на столе влюбленного супруга госпожи Сухомлиновой.
Пожизненная каторга
В июне 1915 года Сухомлинова сняли с должности. В июле началось расследование. В апреле 1916-го генерала арестовали, но через полгода вынуждены были выпустить под домашний арест: тогда больше полугода по его статьям обвинения держать дворянина под арестом было проблематично.
После выхода Сухомлинов, как бы сейчас сказали, начал медийный антикриз. Добавим к этому факт, что расследование дел бывшего министра мешало многим влиятельным взяточникам, коррупционерам и лоббистам, которые всячески старались замять дело.
Пока тянулось следствие, царя свергли. В первую очередь потому, что армия не желала больше воевать, устала, хотя к этому времени благодаря усилиям нового военного министра Поливанова снабжение удалось наладить и улучшить, а вот немцы как раз выдохлись. Но наша армия уже была поражена революционными настроениями. Тыл — тоже.
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3JpYS0zMDYxMzEwbHIuanBn.webp?w=1920)
Царь пал. Одним из факторов личной трагедии Романовых называют его патологическое расположение к Сухомлинову, который вызывал общероссийское недовольство еще до войны, а с ее началом превратился в красную тряпку буквально для всех слоев населения.
Скандальный, опутанный любовными интригами, живший без брака с чужой женой, взяточник, кутила и растратчик, которого известие о мировой войне застало на пути с Ривьеры, он вызывал всеобщую ненависть, а Николай II с императрицей его защищали и уволили из армии много дельных военачальников, которые не желали иметь с Сухомлиновым дело.
Как мы помним, подписав отречение сначала в пользу сына, а затем в пользу брата, Николай оказался во власти своих генералов, иные из которых натерпелись от царя обид из-за Сухомлинова, так что особенно спасать Николая было некому.
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3JpYS0zMDI3Njg4bHIuanBn.webp?w=1920)
Начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Алексеев оставил после себя дневники, в которых изложил свое отношение к царю. А ведь именно он был рядом с Николаем, когда тот подписывал отречение. Кроме как генерала Алексеева, спросить совета Николаю было не у кого. Он долго сомневался, отрекаться ли от престола и за сына, спрашивал об этом Алексеева. Но что мог посоветовать боевой генерал, в боях познавший всю горечь последствий деятельности четы Сухомлиновых?
В общем, спасать царя было некому. Через несколько дней после его отречения новая власть пришла за Сухомлиновым — снова арестовывать. Жену — тоже.
:focal(0.56:0.45):format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83LzIwMTUwMjA5LWdhZi11dzQtODc1LmpwZw.webp?w=1920)
Судили еще при демократической власти, на суде председательствовал сенатор Таганцев. Жену, как ни странно, оправдали. Выпустили с очень пространной формулировкой, которая сводилась к тому, что человек женского пола, мол, прогуливая шальные деньги, по природе свойственной ее полу интеллектуальной слабости, мог не осознавать преступное происхождение средств и пагубного влияния втеревшихся в доверие министерской семьи сомнительных личностей.
В то, что генерал мог не осознавать природу растраченных им денег и репутацию его новых знакомых, суд не поверил. Сухомлинова признали виновным по девяти эпизодам взяточничества, измены Родине и халатности. Приговорили к пожизненной каторге — суровейшему в то время наказанию.
Это означало, что у суда и следствия, которые, подчеркиваю, были не большевистские, а вчерашние царские, не нашлось никаких поводов для снисхождения к взяточнику.
И сразу — к немцам!
А дальше? Дальше — еще интереснее. После суда Сухомлинова отправили назад в Трубецкой бастион, но там ему было сыро и холодно — перевели в новую тогда тюрьму «Кресты».
«Из мрачного, сырого, разрушающегося бастиона, — пишет Сухомлинов, — я попал в светлое, сухое, теплое, недавно выстроенное здание, с центральным отоплением, ванной комнатой с двумя прекрасными ваннами, постоянно горячей водой и кухней в распоряжении заключенных».
Через семь месяцев после вынесения приговора и комфортного проживания с двумя ванными большевики амнистировали Сухомлинова как 70-летнего. При этом бывшего генерал-прокурора Щегловитова, который открыл на него дело и не желал закрывать даже под давлением царя, спустя несколько месяцев расстреляли.
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3JpYS0yMjYwMjA4bHIuanBn.webp?w=1920)
Все время следствия и суда бывший военный министр уверял Россию, будто ни в чем не виноват и его оклеветали. Однако после освобождения Владимир Сухомлинов внезапно оказался в… Германии. Бежал в Финляндию, а оттуда — к немцам, с которыми еще недавно воевала вверенная его попечению армия.
В Германии Сухомлинов отлично устроился и написал мемуары, в которых прошелся основательно в том числе по императрице. Свой арест и суд он объяснил… завистью Александры Федоровны к красоте, уму и порядочности его жены, которая, по мнению мужа, во время войны смогла так здорово отладить сбор и поставку гуманитарной помощи, что императрица кусала локти и боялась растущей популярности скандальной дамы Бутович-Сухомлиновой.
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3JpYS0yODA4MWxyLmpwZw.webp?w=1920)
К моменту написания мемуаров любимая жена бросила генерала: развелась с ним, как только вышла на свободу. И сразу же вышла замуж. Во время военного коммунизма попалась на спекуляции, и в 1921 году ее расстреляли. Но Сухомлинов так любил жену, что простил ей развод и до конца жизни превозносил свою Катеньку даже над монаршими особами.
Мемуары министра-взяточника полны самовосхваления и самолюбования. Если их прочитать, можно заключить, что мы имели в своей истории бесстрашнейшего министра-прогрессиста, который смело проводил войсковые смотры, несмотря на появление рядом бомбистов. Сухомлинов пишет, будто однажды, на смотре войск в Киеве, ему доложили, что в город въехали сразу два бомбиста и они направляются убивать Сухомлинова. Тогда смелый будущий министр велел свите держаться вдалеке от него, а сам принял на плацу парад и доклады. Таких историй очень много.
Еще в мемуарах Сухомлинов объясняет, будто некие страшные консервативные силы мешали ему вооружать армию. Пишет, что к моменту назначения на должность в марте 1909 года в армии не было ни одного автомобиля, он, дескать, хотел пересадить кавалерию на колеса, но помешали генералы-ретрограды.
Вспомнил в мемуарах Владимир Сухомлинов и другой тяжелый эпизод своей биографии: как весной 1917 года, когда его перевели под домашний арест, к его дому подошла толпа и потребовала проверить, где генерал. Дело в том, что из дома начали стрелять по этой митинговавшей толпе.
Сухомлинова вытащили из квартиры и повезли в Таврический дворец, к депутатам. В машине некий военный, по словам экс-министра, держал у его виска револьвер так, что на ухабах дуло ударяло Сухомлинову в голову.
«Полнейшее мое равнодушие к этому боевому его приему привело к тому, что он вскоре спрятал оружие в кобуру», — рассказал Сухомлинов.
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3JpYS0zMDUyM2xyLmpwZw.webp?w=1920)
Но есть об этом происшествии свидетельства и другой стороны. Так, задерживавший тогда генерала прапорщик Чиркунов вспоминает, что после раздавшихся выстрелов и обследования дома на чердаке обнаружили и задержали людей с револьверами, в подвале нашлись пулеметы, а Сухомлинова отыскали в собственной спальне, где тот якобы прятался под периной, нахлобучив на голову подушку.
Умер Сухомлинов в 1926 году в Берлине. Единственная неприятность, с которой он столкнулся после недолгого ареста, настигла уже после смерти — рядом с православным кладбищем в районе Tegel немцы построили международный аэропорт. Но сейчас он закрыт, и покою министра-казнокрада, который способствовал потере России, ничего не угрожает.
Россию генерал Сухомлинов выставил в глазах европейцев дикой страной, которой управляла горстка завистливых интриганов. Так как его благополучие зависело от воли правительства Веймарской республики, генерал не скупился в похвале немцев. И все годы жизни в Германии разоблачал, на чем свет стоит, Россию.
Счастливый конец в тылу врага
Само собой, генерал Сухомлинов не покончил с собой. Если посмотреть историю военных взяточников, мы увидим, что едва ли ни один из них не решился на это.
Были случаи, когда убивали себя несправедливо оговоренные. А прожженные взяточники — никогда. Часто сейчас слышим, прочитав об очередном задержании чиновника или военного: дескать, в прежние времена от стыда ушли бы самовольно из жизни.
Нет. В литературе такое встречалось, а в жизни — нет. Едва ли не самый громкий пример — генерал Щелоков, но он был не военным, а из МВД. И совершил суицид не от позора, а лишь когда его выгнали из партии и лишили привилегий: уголовное дело и лишение звания Щелоков как раз перенес.
После Щелокова у нас, пожалуй, единственный повторный случай — самоубийство бывшего губернатора Курской области Романа Старовойта, которого не привлекли к ответственности.
Мы так и не узнали, подозревали ли его в хищениях, повлекших в итоге вторжение ВСУ в Россию. Но знаем, что Роман Старовойт красиво жил, ездил на новом Tesla, имел юную сожительницу, а с женой развелся. Подружку возил служебный Aurus.
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3JpYS04OTYwNzEzbHJfN0kxVEVxQS5qcGc.webp?w=1920)
При Сталине, может, коррупционеры и шли на самоубийство. Но там такая заваруха была, что никто уже теперь не разберет, кто и из-за чего.
Похоже, у нас первый за века пример, когда столь высокопоставленное лицо решает уйти из жизни при одних только подозрениях в причастности к деяниям, в результате которых на нашу землю ступила вражеская армия. Да и вторжение это первое за 80 с лишним лет. Так что по всем признакам случай Романа Старовойта — редкий и важный для российской истории.
Вероятно, для многих он станет уроком. Хотя, конечно, хотелось бы, чтобы уроки были извлечены без смертей и гибели.
Наверное, лучший способ предотвратить новые трагедии — заставить людей, которые сегодня отвечают за финансирование нашей армии и нашей безопасности, прочитать биографию генерала Сухомлинова. Более поучительного примера, пожалуй, не было.
Ладно жизнь одного министра — там страну в итоге потеряли. Проворовавшийся генерал бежал к неприятелю — и счастливо умер. Как думаете, нынешние коррупционеры и кутилы куда убегут?
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3JpYS04OTQyODk4bHItMS5qcGc.webp?w=1920)
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83LzIwMjAwODAzLXphYS1zMTk3LTAyNy5qcGc.webp?w=1920)
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83L3NuaW1va190ZGhxalV2LmpwZw.webp?w=1920)
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83LzIwMjIxMjA3LWdhZi1pYzA2LTAwNC5qcGc.webp?w=1920)
:focal(0.62:0.54):format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83LzIwMTgwODMwLWdhZi1pYzEwLTAxNi5qcGc.webp?w=1920)
:format(webp)/YXJ0aWNsZXMvaW1hZ2UvMjAyNS83LzIwMjQwMzI0LWFhYS1zMTk3LTE1MS5qcGc.webp?w=1920)