Жизнь «под крышей». Как полиция проводит операции под прикрытием

Эта тема всегда очень востребована читателем и зрителем, потому что она за время бурного развития авантюрного голливудского кинематографа обросла массой фантастических сюжетов, в которых изощряются сценаристы и режиссеры, часто не имеющие представления, о чем пишут или снимают. Накануне Tjournal поведал о занимательных историях работы «под прикрытием» лихих американских детективов. Не допускаю сомнения в том, что издание не ошибается в деталях, но, так или иначе, одно лишь повествование вряд ли сделает эту тему понятней и реалистичней, так как суть такой работы непосвященным совершенно не известна.

Подобная деятельность принята не только в США, в Англии, в странах Запада, но присутствовала и в СССР, а особенно получила развитие в новой России.

«Под прикрытием» — значит «под крышей». В 90-е годы понятие «крыша» перекочевало из оперативно-разведывательной терминологии, обозначающей снабжение надежными документами и нерушимыми легендами подготовленных агентов спецслужб, в криминальный жаргон. «Крыша» означало уже не тонкую работу секретной службы, не важнейшую архитектурную деталь обычного дома, а наглую «защиту» жестокой преступной шайкой рэкетиров от других рэкетиров и даже от органов власти и правопорядка. «Крыша» просто собирает мзду, развращает взятками чиновников и полицейских. Или же заливает кровью упрямцев, отказывающихся ей платить или ее поддерживать. Эта тема так или иначе связана с тем, о чем действительно следует говорить, когда употребляется термин «крыша» или «работа под прикрытием». Однако не под уголовным прикрытием, а под той особой «крышей», которая тоже не является законной в полном смысле этого слова, но от того не менее востребованной и даже необходимой, как всякая разведка. То есть — под гражданским прикрытием деятельности агентов специальных служб полиции и безопасности.

В Tj приводятся несколько коротких выдержек из рассказов, в которых описаны немудреные случаи провалов полицейских под прикрытием, когда один и тот же преступный объект «обслуживали» две разные службы и чуть было не поразили друг друга «дружественным» огнем. Или же когда агент полиции под прикрытием оказалась интеллигентнее, чем требовала ее «легенда» вульгарной проститутки. Приводятся эпизоды использования в электронной сети агента-женщины с подростковой внешностью для выявления сотни грязных педофилов. Упоминается и то, что английская полиция нередко эксплуатируют подростков, почти детей, во внедрении в преступные сообщества террористов и наркодилеров. Думаю, издание не ошибается, тем более оно ссылается на рассказы, опубликованные на официальном форуме.

В СССР один из первых опытов работы «под прикрытием» был связан с делом монархического подполья и осуществлен одним из талантливейших разведчиков ОГПУ Артуром Христиановичем Артузовым. Об этом Львом Никулиным была написана книга «Мертвая зыбь» и режиссером Сергеем Колосовым снят фильм, который известен под названием «Операция «Трест». Тогда в подпольные монархические группы были не только внедрены агенты ГПУ, но даже искусственно воссоздана крупная контрреволюционная организация, которая привлекла к себе внимание белоэмигрантов, и в советских тюрьмах оказались английские агенты и лидеры подполья. Их выманили в страну.

Подобная операция потом была повторена почти той же опергруппой и также дала высокий эффект. Уловами всего этого стали английский разведчик Сидней Рейли, террорист-эсер Борис Савинков и белый генерал Александр Кутепов. Именно тогда отрабатывалась методика работы оперативников «под прикрытием» внутри страны.

Думаю, нет таких, кто не помнит роман братьев Вайнеров «Эра милосердия» и фильм Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя». Там показана работа уголовного розыска в послевоенной Москве, который прибег почти к той же методике. Но скороспелость принятия решений, отсутствие времени на подготовку агентов и легенд для них приводили к жертвам и даже, в начальной стадии разработки кровавой банды, к провалу. Несмотря на то, что часть сюжетной линии надумана авторами, все же в своей основе она взята из реальной жизни. В высших спецшколах милиции некоторые эпизоды из фильма рассматривались почти как учебное пособие, потому что они были предельно реалистичны и, к тому же, при съемках консультировали профессионалы.

Это далеко не единственный случай из практики советской системы оперативной работы, экранизированной кинематографом или описанной в остросюжетных романах.

Сложность состоит не только в выработке «достойной» легенды для разведчика, в его обучении правилам подпольной деятельности (включая средства шифрования и связи), в опасности случайной встречи с людьми, знающими, кем он является в действительности, -но еще и в том, что называется законностью. В работе разведчика в иностранной юрисдикции, как правило, действует правило «целесообразности», которое нередко выходит за рамки тамошнего законодательства. Нет смысла даже перечислять обстоятельства, при которых такой агент оказывается «вне закона» и может при захвате понести наказание — от длительного срока лишения свободы до казни или «устранения».

Совсем иначе рассматривается подобная методика во внутренней среде, то есть при работе подготовленного агента, внедренного в преступную или террористическую группу в пределах России. Вывести его из-под уголовной ответственности, если он в силу легенды вынужден совершать преступления вместе с теми, кого разрабатывает, практически невозможно. Для этого требуется скрупулезная подготовка документов, «биографии», детальное легендирование личности, тонкая психологическая обработка самого агента. Даже если он сумеет вовремя выйти из «дела» и не попасть в следственный изолятор, его все равно обязаны продолжать разыскивать, как преступника (суды не допущены до разведывательной методики в силу классических правовых принципов), и нет гарантии того, что он никогда не будет схвачен.

Как быть с «внедренцем», если он вынужден совершать преступления на равных с преступником из той же банды? В американском кинематографе, особенно в серьезных лентах, снятых по реальным событиям, эта часть работы «под прикрытием» является наиболее трагедийной, так как переворачивает не только жизнь одного человека, но и само определение — «цель оправдывает средства». Вынести такое способен не каждый. К тому же разрушается его личная жизнь — для родных он либо погиб, либо скрылся от них без объяснения причин. А это могут быть родители, супруга, дети, нуждающиеся в поддержке родственники, друзья.

Работа резидента, находящегося под гражданским прикрытием и занятого координацией работы внедренных или перевербованных агентов, еще более или менее понятна и объяснима. Его «крышей» может быть какое-нибудь ведомство, компания, фирма, бизнес, не предусматривающие участия в криминальной деятельности. Эти рутинные внедрения в обычный социум нередки, им не требуются проработанные в подробностях «легенды». Но внедрение в криминальную среду, например, крупных торговцев наркотиками, людьми или вхождение в среду террористов, торговцев оружием, взрывчатыми веществами – совсем другое дело. Там не будет веры тому, кто не «отметился» круговой порукой и кровавым «родством». А это действительно присутствует в работе спецслужб, включая полицейские оперативно-разведывательные подразделения.

О таких случаях не рассказывают, потому что далеко не все в состоянии признать деятельность подобного разведчика оправданной, а значит, героизировать его. Но если поразмышлять, ему намного труднее, чем тому, кто работает «под прикрытием» или под легендированой личиной за рубежом. Работа «под прикрытием» — это далеко не всегда полностью нелегальная деятельность. Иной раз это дипломатическое или иное профессиональное ведомство, предоставляющее оперативнику свою «крышу». Но контрразведка рано или поздно выявит подлог и вовсе не факт, что захочет избавиться от такого «гостя». Вместо него ведь обязательно придет другой. Это часто держат до поры до времени в «запасниках». А работа в уголовной или террористической среде агента сопряжена уже с таким высоким риском в момент исполнения задания и даже впоследствии, что не идет ни в какое сравнение с полуофициальным прикрытием.

Именно поэтому и потому, что не может быть оправдана внутренним законодательством, эта работа всегда делается на страх и риск отчаянно смелых людей, у которых нет шансов быть оправданными и свободными от законного возмездия в дальнейшем.

Нет иных правил в операциях уголовной полиции «под прикрытием», кроме правил молчания и забвения. Если только это не частный случай и не ограниченная во времени операция, в которой внедренный агент чудом избежал ответственности. Такое бывает, но, скорее, идет от авантюрности устроителей операции, а риск присутствует лишь в очень короткий период. Но даже после этого приходится думать, как зашифровать дальнейшую жизнь этого человека, и если саму операцию провели не слишком компетентные кураторы, агенту и его семье в дальнейшем может прийтись очень несладко.

В системе органов правопорядка и в спецслужбах есть законная система «защиты свидетелей». Эта специфичная оперативная организация, которая является одной из самых закрытых в ряду других разведывательных служб. Как раз ее тайные мощности и тончайшая методика осуществляют прикрытие не только свидетелей или склоненных для показаний в суде участников преступных сообществ, но и внедренных в устойчивые банды и преступные группы агентов. Защита касается даже членов их семей, жизнь которых может измениться до неузнаваемости после завершения операции или ее перехода в иное состояние. Для этого используются и слухи в СМИ, и скандальные «сплетни», глупейшие несуразности, запущенные в широкое общественное потребление. Здесь присутствует намеренная путаница в биографиях, событиях и именах.

Иной раз люди удивляются этому, даже возмущаются, искренне считая, что просто органы полиции пытаются выгородить себя из неприятных политических и криминальных комбинаций, лгут, изворачиваются, лицемерят. Только внимательный глаз, чаще профессиональный, увидит в этом методику спасения того, кто, работая «под прикрытием» фактически смертника, выводится из дела. Эта лишь малая толика того, чем в реальности является тайная работа «под крышей».

Андрей Бинев, журналист, аналитик

    Пока ничего не найдено

    Задизайнено в Студии Артемия Лебедева Информация о проекте