Чем кончится заигрывание с памятью о тех, кто воевал с русскими?

Жег русских, чем внес вклад в наш этногенез

В Забайкалье собрались потратить 40 миллионов рублей на создание памятника Чингисхану и прокладывание туристической тропы по маршруту Чингисхана — об этом написали читинские СМИ. Хотя что-то подобное обсуждали летом, новости прошли вяло. Мы бы и не узнали о таких планах, если бы в Читу не приехал Захар Прилепин.

Глава местного отделения Союза писателей спросила политика, как он относится к идее увековечить память Чингисхана, да еще за такие деньги. Ответ: по мнению Прилепина, ничего страшного в памятнике Чингисхану нет, поскольку, согласно теории Льва Гумилева, Орда имела большое значение для русского этногенеза. К тому же русских Чингисхан жег давно, надо быть терпимее, а для местного населения он важная фигура.

На самом деле памятник Чингисхану — это проблема. Начнем с того, что я не встречала ранее у наших монгольских народов сколько-нибудь активных требований установить памятник Чингисхану. До 60 миллионов жертв по всему миру, несколько миллионов убитых — на Руси. Разоренные города, торможение развития на две сотни лет. Памятник точно надо ставить?

Если кто-то сомневается, можно посмотреть фильм «Злой город». Традиционно знания об истории предпочтительнее черпать в других местах, но сегодня это не у всех в моде. Посмотрите хотя бы кино об осаде Козельска внуком Чингисхана. Фильм, кстати, мягкий, ограничение у него 12+, жути не показывают, и то страшно. Изображено, например, как проходили набеги монголов. Это были в прямом смысле набеги: десятки, а то и сотни тысяч конных всадников проскакивали через город, хватая все, что попадется, не слезая с коней, таща добычу одной рукой, а другой — поджигая все, что попадется.

Женщин хватали за волосы и дальше мчали до ближайшей остановки. Пленницы должны были бежать, волочимые за волосы, вместе с конем и 10, и 50 километров. Добегали не все, но которые могли, тех на стоянках сваливали в кучи, красивых насиловали, остальных привязывали по четверо вместе и гнали к месту продажи. При Чингисхане было даже хуже.

Но дело ведь не только в том, что Чингисхан жег русских и ставить ему памятник — все равно что увековечить в Бородине память Наполеона. Вопрос другой: зачем нам пестовать в монгольских народах самоидентификацию с этими зверствами, которые даже в XIII веке для всего остального мира были зверствами?

Соскучились по Кучуму

Родная моя область — Тюменская. Пошли какие-то рассуждения о памятнике жене хана Кучума. Пока вроде вопрос снят, но у нас теперь начались конференции, публичные лекции про хана Кучума. Ведут их люди, которые к Кучуму и сибирским татарам не имеют никакого отношения.

Я выросла в Тюмени, среди татар. Ответственно заявляю: ни вопросами наследия хана Кучума, ни выходом из России татары не интересовались вообще. Религиозных различий не было, только по именам понимали разницу, была она номинальной. У нас еще много казахов там, башкир. Жили все одинаково. Не дружно, а именно одинаково, без различий.

О Ермаке в школе всем рассказывали, на экскурсии возили по местам его сражений. Когда поставили напротив старой Городской думы поклонный крест в честь Ермака, никаких возмущений не было.

Потом у нас начали вливать деньги в деятельность Дворца культур, пошли регистрации каких-то национально-культурных автономий, которые действовали под надзором комитета по делам национальностей. Понимаете, не было их — и вдруг появились. В Тюмени возникла национально-культурная автономия татар, потом — в Тобольске. Они освоились, осмотрелись и вдруг стали возмущаться. Началась борьба с памятью о Ермаке. Идет до сих пор.

Не так давно крест Ермаку решили установить в Тобольске. И что бы вы думали? Читаем: «Активисты Национально-культурной автономии сибирских татар в Тобольске и татарской общественной организации „Наследие“ сочли инициативу „провокацией, направленной на разжигание межнациональной розни, нарушение стабильности в отношениях между народами в сегодняшних непростых условиях“».

Внезапно возродились ижоры

Другой пример. Ленинградская область, Вистинское сельское поселение. Установили 52 указателя на… ижорском языке. Для этого пришлось привлекать лингвистов, историков, потому что ижорский язык сегодня знают 12-15 человек во всем мире. Причем носители — старики, знают устную речь.

Зачем нам в Ленобласти вывески на ижорском? Чем закончилась украинизация западных земель, укоренение казахского языка в Южной Сибири? Где те ижоры, что хотели вывесок? Читаем: «Инициативу предложила ижорская община „Шойкула“, ее поддержали в областном комитете по местному самоуправлению, межнациональным и межконфессиональным отношениям, в администрации Кингисеппского района и в местной сельской администрации».

А кто такие «Шойкула»? Общину зарегистрировали в 2005 году, правительство Ленинградской области регулярно ее поздравляет.

Понимаю, если бы регион населяли ижоры, которые боролись бы за вывески на родном языке. Но ведь ижоров почти не осталось, вместо них кто-то другой активничает. Подозреваю, что в этой общине активистов больше, чем сохранилось ижоров. Следовательно, у людей других национальностей формируется новая идентификация: они отныне не жители Ленинградской области, а ижоры.

На банкнотах у нас к тому времени легко могут появиться Салават Юлаев и Шамиль, в учебниках — рассказы об их героизме, проявленном на ниве борьбы с русскими.

Простите, а России в этой картине будущего где место? Какой вы видите страну? Я лично вижу такую Россию по колено в крови и, честно говоря, не верю, что есть желающие в ней плескаться.