Век Нонны Мордюковой: быть народной и перевернуть кинематограф

Она родилась то ли в селе Константиновка, это Донбасс, то ли в станице Старощербиновская, это Кубань — и при рождении получила имя Ноябрина. Неудивительно, ведь за восемь лет до рождения будущей звезды произошла Социалистическая революция — и Ноябрины появлялись на свет вместе с Октябринами. Автобиография Мордюковой называется «Не плачь, казачка!» — и многие действительно ассоциируют Нонну Викторовну с казачьей кровью, мощью, статью, эстетикой. Меж тем она больше, полнее этого.

Нонна Мордюкова — это одновременно русский и советский феномен, иллюстрация того, что происходит и как происходит, когда в стране действует реальная культурная политика. Двадцатые годы для советского (читай мирового) кино стали временем экспериментов.

Тридцатые прошли под знаком слияния идеологии и искусства.

Одним из базисов стал поиск новых — правильных — лиц.

Их отыскивали реально повсюду, а в то же время в колхозах, на предприятиях люди организовали театральные кружки, ставили пьесы — вся страна, казалось, сутками трудилась в полях и на заводах, а в перерывах познавала культуру.

Как результат, в советских театрах, кино появлялись дети крестьян, рабочих, делавших очень длинный классовый шаг из одной касты в другую. Это породило искусство тех, кто знал, что такое жизнь во всех ее проявлениях.

Нонна Мордюкова пришла в кинематограф самостоятельно: поступать в легендарный ВГИК; девочка из деревни. Говорят, она так разнервничалась, что не смогла ничего прочесть из классики — и от волнения разрыдалась. Комиссия сжалилась и дала девушке второй шанс — и она стала рассказывать о своей жизни, а там было что рассказать.

Звезда нянчилась с многочисленными братьями и сестрами, работала в поле, занималась домашним хозяйством.

Доподлинно известно, что первым киноопытом, в котором приняла участие Нонна Викторовна, стала экранизация «Молодой гвардии» — программного романа Александра Фадеева.

Мордюкова сыграла Ульяну Громову и, говорят, даже навещала родителей погибшей девушки для лучшего понимания своего персонажа.

Делал же постановку легендарный режиссер Сергей Герасимов, прославившийся не только своими прекрасными фильмами, но и работой со студентами и знаменитыми капустниками в Доме кино. Это тоже в копилку представлений о том, как была устроена реальная культурная политика в СССР.

Удивительно, что Мордюкова так и не появилась в экранизации, где ее присутствие казалось обязательным. Я говорю о «Тихом Доне».

Это при том что один из секретов магии артистки заключался в ее поразительном актерском разнообразии. Артистический диапазон отличался истинной безграничностью.

Есть, например, легендарная роль управдома Варвары Сергеевны Плющ из великой комедии «Бриллиантовая рука». Какая харизма! Королевой комедии Мордюкова предстает и в одном из главных кино 90-х «Ширли-Мырли».

То, что она согласилась сыграть роль комичной работницы ЗАГСа, громадный бонус фильму Владимира Меньшова. Однако она и страшна в ленте «Мама». Тут зритель может воскликнуть: «Неужели это та же самая Нонна Викторовна Мордюкова?» Да, это она!

Актриса была похожа на атомную станцию: она генерировала энергию и передавала другим. Взгляды зрителей (простите за этот штамп, но он в данном случае уместен) приковывались, приклеивались к ней на экране. Она сама создавала свою роль, и порою это порождало конфликты с режиссерами — причем в основном с великими; ведь у тех было свое видение.

Так произошло с Михалковым в ленте «Родня», где Никита Сергеевич и Нонна Викторовна ругались много и жарко. Хотя есть и известная фраза Эльдара Рязанова: «Не надо Мордюкову трогать, она сама все сделает».

То, что создавалось и демонстрировалось на экране, звезда в буквальном смысле переживала сама. Она концентрировалась и ждала момента, когда энергия пройдет через нее и передастся зрителю. Потому пленяет один только взгляд артистки. Это не просто актерское мастерство — это мастерство понимания того, как устроена сама жизнь.

В то же время мы видим, чувствуем: перед нами солнце — та самая Нонна Мордюкова, осознаем масштаб ее личности. Нет никакого стирания персональной истории. С личной жизнью, правда, ей не везло: она любила тех, кто ее не любил.

Все это величие контрастирует с современностью, когда есть талантливые актрисы, даже эффектные, красивые, но нет магнетических — тех, кто концентрировал бы на себе внимание.

В этом нет жизни, потому что нет понимания самой этой жизни. У современного российского кино — да и у мирового кино тоже — множество проблем: утрата смыслов, пережевывание одного и того же, отсутствие движения вперед и поиска новых идей, невнятные сценарии, отрыв от литературной основы.

Однако одна из главных бед — отсутствие лиц. Это невозможно исправить денежными вливаниями. Тут нужно менять саму экзистенцию жизни.

Кино с Нонной Мордюковой — это напоминание о тех временах, когда человек ставил перед собой задачи чуть большие, нежели покупка квартиры в ипотеку или миллионные просмотры в запрещенных социальных сетях.

Те люди открывали мир, возводили гигантские стройки, покоряли космос, создавали вселенную, потому и лица у лучших из них светили и светились столь ярко. Ведь каждой вселенной нужно свое солнце. Особенно если мы говорим о кино. Нонна Мордюкова была таким солнцем.